У львов

Честно говоря, я немного опасался этой поездки в Кению. Дело в том, что, к своему стыду, я довольно скверно владею английским языком. Всю жизнь учил его, и в школе, и в институте, но настоящей разговорной практики никогда не было. В Кении же, как нас предупредили в турфирме «Ост-Вест», русскоязычных гидов нет, зато английским все владеют в совершенстве. Кения — бывшая британская колония и только в 1963 году получила независимость.

Вечером 22 января Серёжа отвёз нас в Домодедово, и путешествие началось. До Найроби мы добирались двумя самолётами компании «Катарские авиалинии» — с пересадкой в Дохе. 4,5 часа от Москвы до Катара, столько же от Дохи до Найроби. Первый самолёт, огромный аэробус, был битком набит русскими туристами. Доха, как и Дубаи, — грандиозный перевалочный пункт для европейцев, рвущихся в экзотический страны типа Мальдивов, Сейшел или вот Кении. Экипаж самолёта и почти все стюардессы — граждане Катара. Азиаты с чуть «прищуренными» глазами, довольно симпатичные. Все наряжены в красивую сиреневую униформу с золотыми козликами на шапочках — эмблема авиакомпании.

Ночной перелёт дался не очень легко, так как спать в самолётах я никак не научусь. В Дохе в этот день было довольно прохладно, градусов 10-12. Впрочем, пассажирам, следующим через Катар транзитом, никуда выходить из здания аэропорта нельзя. Мы немножко поболтались по шикарному дутику, потом устроились на креслах и пару часов покимарили.

Каких только людей не увидишь в аэропорту Дохи! Арабы в длинных белоснежных балахонах, — рядом несколько жён, укутанных в чёрное до самых глаз. Темнокожие африканцы с приплюснутыми носами, низкорослые китайцы (или японцы), — любой европеец казался на их фоне нашим родственником. Когда мы сели во второй самолёт (до Найроби), оказалось, что из русских с нами летит всего одна пара. Три четверти салона оккупировали туристы из Южной Кореи, оставшуюся часть — чернокожие. Стало немного не по себе (куда нас несёт?). Но делать нечего, летим дальше. Наши катарские друзья принесли меню, попоили нас прохладительными напитками и покормили вполне съедобным завтраком. Показали какую-то арабскую кинокомедию на английском языке. На экранах то и дело возникала карта Африки, красной чертой обозначался наш маршрут. Когда пересекли экватор, капитан Ахмед Хусейн зажёг табло «Пристегнуть ремни», и мы пошли на снижение. Сели мягко. В отличие от первого самолёта с русскими, здесь никто пилоту за хорошую посадку не поаплодировал — видимо, не принято.

В аэропорту Найроби выловили свой багаж, быстренько заполнили миграционные карточки и прямо на паспортном контроле получили визы. Сразу поменяли немного денег (нам говорили, что самый хороший курс — в аэропорту). На выходе из здания нас встретил темнокожий туземец в белой рубашке и цивильном галстуке (держал в руках табличку с нашей фамилией). Он сподобился сказать по-русски «привет», сообщил, что его зовут Миша (Майкл), — далее беседа протекала на иноземном наречии.

На микроавтобусе Nissan Urvan Майкл и водитель Джозеф отвезли нас в один из самых шикарных отелей Найроби — «Panari». Здесь мы провели всего одну ночь, поэтому не успели увидеть ни бассейна, ни ледового катка, ни прочих прелестей, которые, несомненно, в этом отеле есть. Едва мы бросили чемоданы в номер, настала пора ехать ужинать. По пути в ресторан заскочили в сувенирную лавку, где накупили всевозможных поделок из черного эбенового дерева и мыльного камня. Это основные сувениры, которые туристы привозят из Кении (плюс кофе и довольно вкусный чай, который выращивают на фермах в центральной части страны).

Кроме того, по моей просьбе, Майкл завез нас в один супермаркет, где мы приобрели переходник для местной розетки (вилка в Кении имеет три контакта: один вверху и два внизу). Переходник был маломощный, с предохранителем, поэтому утюг через него мы не включали, а бритва, мобильники и батарейки для фотоаппарата заряжались без проблем.

В центр города не ездили. Но даже на окраине все дороги в вечернее время запружены, передвигались мы черепашьим шагом. В окно автобуса Майкл показал нам трущобы Найроби, в которых живет несколько сотен тысяч человек. Еще когда мы ехали из аэропорта, мы видели жирафов (в черте города находится небольшой национальный парк), много разлапистых араукарий, на которых гнездятся огромные птицы марабу.

Ресторан «Карнивор» славится экзотическими мясными блюдами. Наряду со стандартными говядиной, свининой и индейкой, мы отведали тефтелей из страуса, крокодилий шашлык и много чего еще, что я уже не упомню, так как дико устал в этот день после длительного перелёта. Мы попросили Майкла отвезти нас в отель пораньше. Кстати говоря, в Кении меня порадовал такой индивидуальный подход к туристам. Гид всю дорогу ухаживал только за нами и больше ни за кем. Он сообщил нам краткие сведения о стране.

Сейчас главой республики Кения является президент Кибаки — это третий президент с 1963г. Портреты двух остальных мы видели на бумажных купюрах. Валюта Кении — кенийский шиллинг. 1 доллар — это примерно 70 шиллингов. Самая крупная банкнота — 1000 шиллингов. Если посмотреть денежку на просвет, то видна гривастая голова льва. В Кении два официальных языка: английский и суахили (местный), причем своего алфавита у суахили нет, для записи используются латинские буквы. Майкл научил нас нескольким словам на африканском языке:

джАмбо — привет;

куахЕри — до свидания;

асАнте сАна — спасибо;

карИбу — welcome;

акУна матАта — нет проблем;

пОле-пОле — идти медленно;

ниметОка рАшшиа — мы из России.

На другой день утром (встали в 6-45) наскоро позавтракали в ресторане отеля, покидали вещи в чемоданы и сдали ключи на рецепцию. Майкл познакомил нас с программой сафари, предупредил, что нельзя фотографировать полицейских и пить воду из-под крана. Во всех отелях и лоджах дают бесплатную питьевую воду в бутылках. У выхода мы познакомились с водителем СУджи, который должен был стать нашей нянькой на ближайшие 5-6 дней. Наш транспорт — белый Nissan Urvan с поднимающейся крышей. Впереди водитель + одно сидение. В салоне 8 или 9 мест, но мы разместились там втроём. Суджи запихнул чемоданы в багажник, и мы поехали.

Первый пункт назначения — национальный парк АмбосЕли, знаменитый великолепным видом на вулкан Килиманджаро (сама гора находится на территории Танзании). Ехали часа четыре или пять. По пути видели множество плантаций, где выращивают розы (на экспорт). Наше внимание привлекли интересные «замки» из земли, то и дело мелькавшие по обе стороны дороги. Суджи объяснил, что это термитники. Школы Кении поражают пестротой униформы. В каждой школе своя форма, причем обязательно очень яркая, насыщенных тонов (например, красная юбка и зеленая блузка или синяя куртка и желтые штаны).

Вдоль дороги нам встречалось много людей, завернутых в цветастые тряпки. Масаи. Большая часть населения Кении европеизировалась, ходит в цивильной одежде, живет в городах и на фермах. А часть людей, как например, масаи, — продолжает жить по заветам предков в своих убогих деревнях, пасет скот и ни к каким благам цивилизации прикасаться не желает.

Кстати, надо ли объяснять, что в Кении кругом одни чернокожие. Куда ни глянь. Поначалу было немножко странно, но мы быстро привыкли. Все кенийцы довольно высокого роста, долговязые, мне под стать.

По пути мы остановились в сувенирном магазине, где, наконец, встретили первых русских на кенийской земле. Вообще, наших соотечественников здесь не очень много. За две недели мы видели не более десятка русских, причем большую часть уже в Момбасе, на побережье.

Еще не доезжая до парка, нам стали попадаться по дороге различные животные. Суджи остановился, поднял крышу, и мы, встав в полный рост, могли во время езды разглядывать жирафов, зебр, газелей, антилоп гну, пасшихся на зеленых лужайках и время от времени перебегавших дорогу.

Разместились в лодже «Амбосели Серена». Лодж — отель состоящий из множества маленьких домиков-бунгало. У них в наличии не оказалось свободных трехместных номеров, поэтому нас поселили в двухкомнатном суперлюксе с избыточными удобствами. Здесь мы жили двое суток. К нашему окну несколько раз прибегали обезьянки, мы подкармливали их мандаринами. Вся округа заросла «комнатными» растениями: кактусы, фикусы размером с двухэтажный дом. Из лоджа утром и вечером выезжали на сафари. На той же самой машине, с тем же водителем Суджи. Водитель у нас был отличный. Глаз-алмаз. Только посмотрит в боковое стекло — уже что-то заметил. Показывает пальцем: «Мэни-мэни элефантс». Смотришь по сторонам, — никого не видать, потом заметишь, где-нибудь на горизонте, и то в бинокль. И мчимся туда на всех парах — к слоновьему стаду. Остановимся, разглядываем, фотографируем. Суджи глушит мотор. Через несколько минут спрашивает: «Поехали?» (это единственное слово, которое он знал по-русски). Едем дальше. Мы в парке не одни. Туристов пруд пруди, — и все на таких же Урванах с поднятым верхом. Ну, или на джипах. Много туристов из Англии, Америки. Мы видели немцев, французов, мексиканцев, индусов, турок — со всего земного шара народ.

Саванна — огромная степь: трава, трава, трава, кое-где одинокое дерево или кустики. И по этой степи животные гуляют — сами по себе. Найти их не всегда легко: всё зависит от твоей «лаки» (удачи). Суджи постоянно переговаривался с другими водителями (устно и по рации). Благодаря его расторопности мы увидели гепардов (один из них только что поймал кролика, морда была в крови), а также бабуинов, страусов, орла, шакалов, множество «козлят» всех мастей, бегемота, который только что вылез из озера; мэни-мэни элефантс, которые обычно ходят семьями: несколько взрослых и малыши, а вечером все вместе уходят в горы — там теплее. Килиманджаро блещет снеговой шапкой. Раньше она была еще больше, сейчас из-за глобального потепления подтаяла. Иногда вершина прячется в облака. Погода, кстати, в конце января была довольно облачная. Не очень жарко (23-25 градусов), только в середине дня припекает хорошенько. В полдень солнце стоит вертикально вверху (экватор). Ночью над головой сияет Орион. Никогда еще я не видел Сириус так высоко над горизонтом.

Во время сафари выходить из машины туристам категорически запрещено: дикие животные и все такое. Но один раз Суджи проколол колесо, — пока ставил запаску, мы вылезли и немножко «прогулялись по окрестностям». Суджи принялся стращать нас змеями и «крадущимися львами», а также рэйнжерами, которые следят за нормальным функционированием национальных парков и не поощряют столь вопиющих нарушений техники безопасности. В конце каждого дня принято давать водителю чаевые — от 7 до 10$. Мы пару раз даже больше дали, уж очень виртуозный у нас был водила — просто Шумахер.

Вечером, после захода солнца, ходили на барбекю. В отеле устроили такой мини-пикничок для желающих. Столы были поставлены в тени, на краю большой поляны, которая подсвечивалась прожекторами. В принципе, там могли появиться звери, но мы видели только одну гиену. Зато меня нещадно покусали за ноги москиты, — я потом чесался все две недели. К слову, во всех отелях, где мы останавливались, на балконных дверях были натянуты противомоскитные сетки, а над кроватями — белые сетчатые балдахины. Нельзя сказать, что москиты прямо заедают, но вообще под таким навесом спать прикольно само по себе. Комаров мы там вообще ни одного не видели. Тем не менее, за неделю до поездки начали пить «Лариам» — довольно противные на вкус таблетки, которые, к тому же, обладают массой побочных эффектов. Пить надо по одной таблетке в неделю. Турфирма еще рекомендовала сделать прививку от желтой лихорадки, но ее мы уже делать не стали.

Утром 25 января (встали в 5-45) половина сафари прошла в густом тумане, из которого изредка выплывал тот или иной зверь, что очень живо напомнило мне один известный мультик. Зато после завтрака распогодилось, и мы поехали в деревню масаев. Нашим гидом по данному памятнику африканского зодчества стал 25-летний юноша по имени Джулиус (позже выяснилось, что он является вождем этого масайского сообщества). Масаи — что-то вроде наших цыган. Они ведут кочевой образ жизни, не любят работать, обожают яркие тряпки и побрякушки. Пасут стада коров, овец и коз, питаются мясом и молоком. Молоко перед употреблением смешивают с кровью животных. Могут нацедить немного крови прямо из живой коровы, а потом просто залепят ранку чем-нибудь.

Встретили нас масаи национальным свадебным танцем. Заключается он в следующем: все женихи выходят вперёд и изо всех сил прыгают вверх: кто выше. Самый лучший «попрыгунчик» достоин жениться на прекрасной даме (предварительно заплатив калым в 15 коров семье невесты). Меня заинтересовало «вспаханное» поле на территории деревни. Джулиус сказал, что никаким сельским хозяйством масаи не занимаются, из растительной пищи они едят только дикорастущие фрукты, да и то редко. А на этом поле ночует скот. Утром скотину гонят на пастбище. Иногда на коров нападают львы, тогда масаи защищают свое стадо. Из оружия у них имеется: копье, щит из коровьей кожи (эти два атрибута присутствуют даже на государственном флаге Кении), а также деревянная палка, дубинка, нож.

Один из масаев показал, как они добывают огонь. Как бы вы думали — трением. Берут специальную дощечку с отверстием, вставляют палочку, подкладывают сухой слоновий навоз и быстро-быстро трут палочку в ладонях. Примерно через полминуты от навоза начинает валить густой белый дым. По словам Джулиуса, таким образом они добывают огонь каждое утро, а потом разносят его по домам. В их деревне около 70 домов и порядка 200 человек. Все дома сделаны из земли, смешанной с травой и коровьим навозом (по этой причине в деревне полно мух, которые то и дело садятся на людей, но масаи на мух ноль внимания). Лепят такие землянки женщины, на постройку одного дома уходит две недели, а стоит он до 10 лет. Мы зашли в гости к Джулиусу. Очень низкое, тесное, темное помещение. В центре — очаг, слева — детская лежанка (у Джулиуса 3 детей), справа — супружеское ложе. У нашего знакомого жена всего одна, но, в принципе, разрешено иметь сколько угодно жен — полигамия. Только каждой жене обязательно надо иметь свой дом. Муж может ночевать в домах своих жен по очереди. Жениться можно только на девушках из соседних деревень, т.к. в пределах одной деревни все считаются родственниками. Деревня Джулиуса не очень богатая (у вождя всего 30 коров). На мой вопрос, куда они девают деньги, получаемые с туристов, наш темнокожий друг ответил, что покупают коров, ткани для одежды и все необходимое для школы. Сам Джулиус, как сын вождя, учился в Найроби, остальные взрослые масаи необразованные (только недавно в деревнях стали появляться школы). Мы зашли в школу масаев. Около 20 детей самого разного возраста сидят за примитивными деревянными партами. В классе есть доска, мел, на стенке висит таблица с буквами. Детей обучают английскому языку (один малыш влез прямо на парту и бойко пропел весь алфавит), а также основам арифметики: 1+1, 2+2 и т.д. Джулиус — один из учителей (по совместительству). Он немножко «погонял» ребят по математике — все тянут руки, учиться им очень нравится (хотя ответы далеко не всегда были правильными). Джулиус предложил мне задать детям какой-нибудь вопрос. Я спросил, знают ли они, где находится Россия. Джулиус громко засмеялся и сказал, что такое проходят только в восьмом классе, но он обязательно объяснит ученикам, где находится наша страна.

У масаев есть своя медицина. Травы, корешки, цветочки. Джулиус прямо в поле отыскал какой-то плод наподобие огурца и сказал, что это наилучшее средство от змеиного укуса: если его приложить к ранке, то уже на следующий день все пройдет. Религий в Кении видимо-невидимо. Ислам, христианство (причем все возможные ветви и отклонения этой религии), «секты», язычество. «Наши» масаи оказались католиками. Регулярно ходят в церковь, отмечают Рождество и Пасху.

У всех масаев куча серег, разнообразных «фенечек» и висюлек, причем размеры отверстий в ушах поражают воображение. У многих уши оттянуты буквально до плеч. У кого-то отрезаны кусочки ушей, некоторым еще в детстве выжгли на щеках отметины каленым железом. Все это делается для того, чтобы отличаться от других. Все должны знать, что ты масай. Всего в Кении около 40 народностей, масаи — самая многочисленная. Несмотря на то, что страна с каждым годом все больше развивается, даже в городах люди при знакомстве спрашивают друг друга, из какого они племени (народности).

Масаи любят ходить в гости — в другие деревни и даже за границу, в Танзанию. Никакие паспорта им для этого не нужны. Все просто: мы масаи, они масаи. При чем тут какие-то границы?

Мы посетили деревенский рынок, взяли несколько безделушек-сувениров. Порядок такой. Сначала набираем себе все, что нравится, потом с группой товарищей усаживаемся под деревом и начинаем обстоятельно торговаться. Первая цена всегда бывает завышена в несколько раз. Мама наша поразила масаев до глубины души. Сначала они назвали цену в 12000 шиллингов. Мама говорит, нет, давайте за 5 тысяч. Они: сойдемся на 7500. Мама: нет, 4000. Масаи в ступоре, хватаются за голову. Вождь говорит: я сейчас на руке напишу палочкой свою цену, а вы — свою. Написали — сначала на руке, потом на ноге. Смеются, не могут логики нащупать. Ладно, сторговались потом за 4600.

Мой День рождения, 26 января, был отмечен длительным (около 8 часов) переездом из Амбосели в национальный парк НакУру. Суджи вез нас на огромной скорости по каким-то полупостроенным дорогам и к исходу восьмого часа почти окончательно вытряс из нас всю душу. Озеро Накуру находится в очень красивой рифтовой долине. В центе долины расположена спутниковая станция, которая обеспечивает связью всю Кению. Всего в долине 5 озер. Сначала у нас была прогулка по озеру НайвАша — на моторной лодке. Посмотрели на бегемотиков («хиппо»), видели большое количество всевозможных птиц, как чудных, так и не очень, — некоторые из них очень смешно сушили горло после рыбалки. Подплывали к острову, на который были искусственно завезены парнокопытные животные. В 1986 году на острове снимали фильм о дикой природе Африки, с тех пор козлы, жирафы и антилопы расплодились здесь в огромных масштабах: хищников нет ни одного. Бегемоты держатся кучками на мелководье: наружу торчит только верхняя часть морды. Любопытно, в бегемотьей семье всегда только один самец и много самок. Если рождается детеныш мужского пола, папаша убивает сыночка, если только мамаша не спрячет его в прибрежных кустах. Любая возможность конкуренции пресекается на корню. Подобную вещь мы видели у одной разновидности оленей, где один красавчик-самец (с рогами) «пасет» два десятка самочек. Другие олени-самцы даже близко не подходят (иначе драка) — держатся отдельным «стадом». Бегемот ест до 90 кг травы в день (пасется на берегу). Он довольно опасен для человека и иногда нападает на лодки рыбаков. Один раз мы слишком близко подобрались к одной из семеек, и самец вдруг резко поплыл в нашу сторону. Наш кормчий, сразу дал полный газ и объяснил, что таким маневром бегемот хочет нас напугать, прогнать со своей территории, — что ему, в сущности, и удалось.

Парк Накуру небольшой, весь зарос деревьями. Нам немного не повезло с погодой: шел проливной дождь. Тем не менее, мы по достоинству оценили мощь и стать белых носорогов. Самое «нереальное» животное из тех, что мы видели в Африке. Просто живой динозавр какой-то. Суджи чуть не наехал на одного носорога, он очень забавно удирал от нас по полю, только пятки сверкали. Видели много фламинго. Вода в озере солоноватая, птицы едят в воде какую-то розовую растительность и от этого сами ярко-розовые. Ночевка была в лагере «Flamingo Hill Camp», спали мы в большой такой палатке («тент»). Каменное основание, матерчатые стены, а сверху соломенная крыша. Очень необычно. Ключа никакого нет, проход на молнию застегивается, и все. При этом, однако, в «номер» проведено электричество и водопровод. Вечером было немного прохладно, но каждому из нас принесли по горячей грелке, так что засыпать было приятно. За окном полночи ржали зебры и еще какие-то буйволы. Темнотища, хоть глаз коли. От ресторана до тента туристов провожают охранники с фонариками. При этом неизменно интересуются, каких животных мы сегодня видели на сафари, видели ли мы льва, и если нет, то утешают, что он, наверное, прячется где-нибудь в траве и уж завтра-то мы с ним непременно встретимся.

27-ого, поднявшись, как обычно, до зари, отправились в парк Масаи Мара. Дорога была еще хуже, чем вчера — проселочная, мимо каких-то дико глухих деревень. Видимо, машины здесь проезжают не очень часто, — население изо всех сил махало нам руками в знак приветствия. Проехали НарОк — родной город нашего водилы. Он бросил нас на полчасика в сувенирном магазине, а сам смотался домой тем временем. Приехал веселый, довольный и в новых ботинках.

В Маре нашим плацдармом на двое суток стал лодж «Симба» (simba на суахили — лев). Расположен он на берегу неширокой речушки, куда иногда приходят на водопой дикие животные. Мы видели там бабуинов (прямо из своего домика), а вечером, во время ужина — пару гиппопотамов. Они играли и резвились в реке в свете прожекторов.

Я сообщил Суджи, что у Светки сегодня День рождения. Он не на шутку озаботился, стал щелкать кнопками на рации и быстро-быстро что-то говорить (я разобрал только «папа лион»). Наконец, получил какое-то сообщение, газ до пола — летим по саванне. Дороги у них там все разбитые, грунтовые, а нам хоть бы что — мчимся во весь дух. И вот видим: львиный прайд. 12 львов в одном месте лежат, несколько львиц с детенышами. Тут я сразу, наверное, 100 кадров на них отщелкал на фотоаппарате. Любопытно наблюдать за львами. Сонные, вальяжные. Лежат, не напрягаются ни капли. Одна львица встанет, пройдет несколько шагов, бряк — дальше спит. Через минуту вторая поднимается с места, идет к первой, приветствует ее (как будто целуются), бряк — легла перед ней, рядышком. Вскоре уже все 12 перебрались на новое место. Глянул я по сторонам — отовсюду к нам белые машинки съезжаются, всем охота на львов посмотреть. Видели мы и «папу лиона» — спал на травке. Суджи поревел на него мотором, и он очнулся. Гривастый, желтоглазый — хороший лев. Он лежал у самого колеса, так что нас разделяло не более двух метров. На машины львы обычно особого внимания не обращают, и все-таки был такой неприятный холодок под сердцем: а ну как бросится?

На другой день встали в 4-30. Выпили по чашке чая (ранний завтрак). Бонифаций, с которым мы познакомились накануне вечером, отвез нас к стартовой площадке воздушного шара. Всего в корзину влезло 16 человек плюс капитан Майк. Лететь довольно забавно. Мы увидели, как встает солнце над саванной. Наблюдали несколько слоновьих семей, козлов и даже кролика, причем то поднимались высоко вверх, то спускались до самой травы. Слониха испугалась нашего приближения: видит, какая-то непонятная штуковина прямо на нее летит с неба. Уши растопырила, бивни расставила, слоненка собой загораживает. А папа-слон с другим сыночком — тикать от нас.

После приземления — распитие шампанского и завтрак «на природе». Я довольно удачно пообщался с одной австралийской семьей из Сиднея. Они понимали все, что я говорю, а я — примерно половину. На обратном пути Бонифаций устроил нам небольшое сафари (видели мангустов, птицу-секретарь и еще каких странных не то сурков, не то сусликов). Заехали в лодж «Кикоро», завезли братушек-болгар, которые тоже летели с нами на шаре. По пути мама немного поболтала с болгаркой (они сносно понимают по-русски, изучали наш язык в школе). В целом, довольно прикольное вышло приключеньице с этим воздушным шаром, но, на мой взгляд, не стоит, все же, тех денег, которые они за это берут.

В итоге наших странствований из Большой пятерки самых опасных для человека животных мы видели слона, носорога, льва и буйвола. Буйволов полно в Масаи Маре, мы подъезжали к ним совсем близко. Не могу описать словами тот непрошибаемый взгляд, которым минуты три, не отрываясь, смотрел на нас один из буйволов, вставший прямо поперек дороги. Над буйволами тучами роятся мухи, на мух охотятся птички, дежурящие неподалеку. Единственный «неувиденный» нами представитель Большой пятерки — леопард. Это ночное животное, днем обычно прячется в ветвях деревьев, поэтому увидеть его трудно.

На другой день Суджи довез нас до Найроби, где мы покормили жирафов в специальном жирафском центре, — они там не совсем дикие и едят корм прямо из рук. Корм — что-то вроде «Педигрипала», в таком духе. На одной из заправок к нам в машину подсел Майкл, покатили в аэропорт. Тут Суджи начал на суахили рассказывать Майклу о наших похождениях, при этом так заливисто смеялся, что мне даже стало немного неприятно. Конечно, я не понимаю их языка и не знаю, о чем они там судачили (может, и не о нас) — но впечатление было такое. С другой стороны, мы ведь тоже только тем и занимались, что смотрели во все глаза на местное население, обсуждали их да посмеивались.

В общем, в 15 часов мы улетели в Момбасу. Это второй по величине город Кении, расположен на побережье Индийского океана. Перелет занял всего 40 минут (мы едва успели сжевать по сэндвичу). В Момбасе климат жарче. Много пальм, — чувствуется, что курортный город. Трансфер в отель осуществляла та же компания Wild Trek, с которой мы имели дело на протяжении всего нашего пребывания в Кении. Пока ехали по городу, видели много грязи, особенно на рынках. Переправлялись на пароме (до этого я ни разу на паромах не плавал): мы заехали на машине, а представители местного населения стояли рядом — на своих двоих. Переправа занимает минут 15-20.

Приехали в отель «Диани Риф». На ресепшоне стеклянный пол, под полом рыбки плавают. Сразу заметили на территории несколько толстенных баобабов, водоемы с прикольными черепашками. Разместились в двух номерах, причем мне вместо одноместного дали двухместный (я не возражал). Купание было не очень хорошее. Из-за какого-то не такого расположения луны по утрам бывал офигенный отлив на полкилометра, причем на обнажавшемся дне проявлялась всевозможная океаническая флора и фауна: морские ежи, огурцы (такие животные), рачки, моллюски, крабы, морские звезды, губки, водоросли, кораллы различные. Кораллы довольно острые, поэтому ходить босиком не очень приятно, к тому же есть риск наткнуться на ядовитую каменную рыбу или мурену, либо наступить на ежа. По пляжу бродит куча темнокожих ребят. Безработица вынуждает их искать средств к жизни через кошельки иностранцев. Одни водят туристов вброд до острова и назад за символическую плату, другие собирают и продают красивые ракушки, третьи вырезают поделки из дерева. Некоторые занимаются всем этим сразу. Очень быстро надоедают они. Ходят, пристают: «Андреа, май френд», заводят с тобой длинные беседы про тяжелую жизнь и просят что-нибудь купить.

В первый день на пляже мы забыли помазаться «Амбре соляром» и ужасно обгорели. Солнце тут очень жаркое. Потом всю дорогу загорали в теньке и мазались 26-ым номером.

Купаться можно только после обеда, начиная с трех часов. Вода прибывает. Но и тут могут быть неожиданности. Мы со Светкой плыли на глубине. Вдруг она говорит: «Ой, что-то в шею укололо». И еще, еще. Я подплыл, смотрю — у нее как будто ленточка тонкая на шее. Я ее рукой, а она, как крапива, — жжется. Медуза. Потом у нас были красные следы на местах ожогов, но сейчас уже все прошло.

В «Диани» у нас был расслабленный отдых, матрасный, а не познавательный. Валялись на пляже (там есть очень удобные лежаки на манер кроватей), ходили в СПА-центр, играли в волейбол, купались в море и в бассейне. Кормили хорошо. Пару раз был ужин на улице. На сцене выступали местные музыканты, а в перерыве нас поразили африканские акробаты. Как они прыгали и кувыркались — уму непостижимо. Голыми ногами, руками и спинами — прямо по каменным плитам. Гибкие все, прыгучие. В общем, я сразу поверил в теорию Дарвина, когда их увидел. Отель шикарный, останавливаются тут только иностранцы (для них он и построен). Туризм в Кении — одна из ведущих «отраслей». Мы познакомились с одними русскими из Питера. Мужик — беспросветный фанат рыбалки. Зафрахтовал катер и каждый день ездил ловить макрелей и тунцов. Потом показывал фотки, хвалился. Много он наловил, и здоровенных. В общем, утер нос местным, будут знать Россию.

На океане мы отдыхали восемь дней. Обратный перелет состоял из трех частей: Момбаса — Найроби, Найроби — Доха, Доха — Москва. Все вместе — ровно сутки. Прилетаем, а здесь снег, мороз, зима. 10 февраля наконец-то открыл лыжный сезон.

Фотографии http://paroshin.livejournal.com/35252.html

http://paroshin.livejournal.com/36039.html